19–20 октября 2017 года в Польше прошли два научных форума, один — посвященный А.И.Солженицыну, а другой — мемуаристике русского зарубежья. Организатором конференции «Александр Солженицын и русская эмиграция» выступил Институт русистики Варшавского университета, а в Ольштыне в гостях у Института восточнославянской филологии Варминско-Мазурского университета прошла «Встреча» третья из серии «Великие имена русской эмиграции».
Варшавская конференция была задумана и реализована Петром Глушковским, заместителем директора Института русистики. Одно из первых мероприятий в преддверии 100-летнего юбилея А.И.Солженицына не было массовым, но было на редкость насыщенным и захватывающе интересным.
Выступивший на открытии Посол РФ в Польше Сергей Андреев (надо отметить, что на пленарном заседании присутствовал не только он, но также атташе по культуре А.Шубина и руководитель РЦНК А.Корнилов) среди прочего произнес слово «пророк». И это слово подхватили участники конференции, оно стало лейтмотивом двух дней заседаний. Многогранность личности и деятельности (можно даже сказать — проявлений) Александра Исаевича была раскрыта в докладах самой разной тематики. К чести устроителей конференции программа была превосходно разработана сюжетно и тематически, прения по докладам проходили в конце заседания, вовлекая весь круг представленных тем.
Профессор Люциан Суханек, основоположник польской эмигрантологии и автор одной из первых в Польше книг о Солженицыне, вписал имя последнего в контекст того до сих пор непостижимого эксперимента, которому подверглась в XX веке Россия. Профессор говорил о творчестве писателя и об истории России минувшего столетия в аспекте «двух антропологических и этнических экспериментов». Его компатриоты, представитель университета в Слупске Тадеуш Сухарский и Збигнев Кажмерчик из Гданьского университета, обратились к национальной рецепции идеи А.Солженицына поляками в стране и в эмиграции.
Татьяна Викторова (Страсбург — Париж) представила материалы из личного архива Н.А.Струве, связанные с публикацией «Архипелага ГУЛАГа». Написанные рукой Солженицына строки (раскрывавшие, кстати, «код» давней переписки) буквально взывали с экрана к немедленным действиям, строгой дисциплине, писатель словно руководил сразу несколькими сражениями и командовал армиями. На напрашивающийся вопрос исследовательница и нынешний руководитель издательства «YMCA-Press» ответила, что подчинение было полным и дело двигалось в соответствии с предначертаниями Александра Исаевича.
М.Г.Смольянинова из Института славяноведения РАН (Москва) очень просто и живо рассказала личную и семейную историю, о студенческом знакомстве с писателем, о судьбе рода Кривошеиных (Н.И.Кривошеин — троюродный брат докладчицы) в эмиграции и Смольяниновых в России — и словно пролистала страницы «Архипелага ГУЛАГа».
Сергей Засорин, директор Института иностранных языков МПГУ, обратился в украинскому вопросу в публицистике А.И.Солженицына. Коллеги-украинисты на конференции отсутствовали и от полемики уклонились, а присутствовавшие — и русские, и поляки — вновь вспомнили слово, прозвучавшее на открытии: «пророк». Предвидеть двадцать, тем более сорок лет назад происходящие сегодня геополитические катастрофы было почти невозможно, однако Солженицын, следуя подсказкам истории, многое предугадал весьма точно.
>Весьма полезным оказалось социостатистическое обследование современной русскоязычной аудитории за рубежом, проведенное и представленное Е.Олесиной и О.Стукаловой (из ИХОиК РАО, Москва): их респонденты разных возрастов читали «Матренин двор», отвечали на вопросы и писали эссе. Результаты впечатлили. Виктория Заянчкаускайте (Лион — Калининград), анализирующая с французскими студентами тексты Солженицына с лингвистической точки зрения, назвала свой доклад «На изломах языка», а В.Дубичинский (Варшавский университет) рассуждал о необходимости создания Словаря языка Солженицына. Тонкое, даже, пожалуй, изысканное рассмотрение классики на страницах романа «В круге первом» провела Светлана Мартьянова (Владимирский университет), а Божена Жеймо (университет в Торуни) и Моника Зелинская из Варшавского университета анализировали взаимоотношения Солженицына с В.Шаламовым и В.Войновичем. Ряд докладов на польском языке мы реферировать не беремся, заметим лишь, что Анна Явдосюк-Малек, сопоставив отражение «окаянных дней революции» у ее свидетелей (Бунина, Розанова, Горького) с построениями Солженицына, поехала домой защищать диссертацию о публицистике юбиляра следующего года.
Конференция была интересна не только докладами. Ее главным достоинством оказались дискуссии — вопросы по докладам, выраставшие в высоконаучные прения и жаркие споры. Спросить, высказаться, озвучить свою точку зрения, выслушать чужую и прислушаться к ней (или вновь оспорить) можно было по каждому докладу с поощрения организаторов (директор Института Магдалена Домбровская буквально опекала каждую дискуссию, сама охотно передавала по рядам микрофон и не прерывала даже затянувшихся монологов) и модераторов заседаний. Любопытно, что наиболее жаркие и долгие споры вызвали не глобальные труды писателя — «Красное колесо» или «Двести лет вместе», а «Молитва о России» из цикла «Крохотки». Каждому хотелось, вслед за докладчицей, Е.Борисовой-Юрковской, высказаться и внести свою лепту в интерпретацию текста в полтора десятка строк.
Т.В.Марченко на пленарном заседании сделала доклад по архивным материалам Нобелевского комитета и шведской периодике «Стокгольм накануне Солженицына: Нобелевская премия по литературе и русские писатели в 1960-е гг.», поведав о контроверзах выбора полувековой давности и о сраженной «смертельной правдой» автора «Ракового корпуса» шведской критике. Продолжение научного и человеческого общения было неожиданным и приятным: сразу несколько участников варшавской научной встречи приняли приглашение в Дом русского зарубежья на большой форум, посвященный отражению революции 1917 года в жизни и судьбе эмиграции. Это были не только москвичи. Некоторые коллеги из Польши и Швейцарии ехали в Москву по другим делам, но стали гостями и слушателями самого масштабного мероприятия ДРЗ в год столетия революции.
Душевное тепло на научном форуме? Конечно, если вы приехали в Ольштын, в Варминско-Мазурский университет, в Институт восточнославянской филологии. И, разумеется, конференция здесь непременно пройдет в окружении юных лиц: студенты посещают заседания и слушают очень, очень внимательно. У каждого есть задание, в гаджет заглянуть некогда — можно что-нибудь пропустить.
Третья встреча исследователей литературы русского зарубежья проходит также и под эгидой Дома русского зарубежья им. А.Солженицына, поэтому в ее программу, помимо научных докладов, были включены и презентация «Ежегодника Дома русского зарубежья», и просмотр фильма, рекомендованного и скопированного нашими коллегами из киноцентра «Русский путь» (аудитория на одном дыхании посмотрела фильм А.Судиловского «Борис Зайцев. Эмигрант»).
И.А.Ндяй представила внушительную, уже многотомную коллекцию изданий, подготовленных в рамках проекта «Великие имена русской эмиграции» (это тексты писателей зарубежья — Б.Поплавского, И.Бунина, матери Марии (Скобцовой)) — в переводе на польский язык, осуществленные И.А.Ндяй и Г.Ойцевичем с привлечением других переводчиков, и научные материалы совместных конференций, в составлении и редактировании которых активное участие принимает Т.В.Марченко.
Словно перебрасывая мостик от предыдущих «Встреч», от сборника, посвященного писательницам зарубежья, Т.В.Марченко посвятила свой доклад мемуарам женщин, особенностям их памяти, беллетризации ими обыденных явлений, что отчасти усложняет, но делает весьма увлекательным комментарий к женским воспоминаниям.
В Ольштын съезжается традиционно много польских исследователей русской литературы — участников почетных, как профессор И.Мяновская, и ее молодых коллег, университетских преподавателей и докторантов. Из докладов российских участников отметим два: Д.Д.Николаева, представителя российской академической науки (ИМЛИ РАН), рассказавшего о возникновении мемуаристики в эмиграции и о смене ракурса в воспоминаниях: от «мы» в текстах литературной молодежи до «я» в их зрелом творчестве (типичный пример — Р.Гуль, автор «Я унес Россию»). Второй доклад брянского исследователя Сергея Михальченко был посвящен поиску и подготовке к печати воспоминаний Е.В.Спекторского. Отрадно, что доклад завершился сообщением о передаче рукописи в надежные руки — П.А.Трибунскому для издательства «Русский путь».
Но самым впечатляющим оказался доклад хозяйки «Встреч», профессора ВМУ И.А.Ндяй, о символике… чемодана в мемуарных текстах Н.А.Тэффи. Надо сказать, что чемоданная жизнь сопровождала ее участников на протяжении всей конференции: на этажах факультета, возле аудиторий, где шли заседания, и в самих аудиториях стояли старые чемоданы и рядом — стопки перевязанных веревочкой книг. Чемоданы заслуженные, а книги новые, изданные специалистами по русской литературе ВМУ. Кажется, от тем метафизических, высоких на следующих «Встречах» ее устроители обратятся к простым и очень увлекательным — о том, как жили-были русские эмигранты на берегах Сены или Сунгари.
Материалы обоих форумов будут опубликованы.
Татьяна Марченко
