13 августа 2020 года — 60 лет со дня кончины Альберта Александровича Бенуа (Бенуа-Конского) (23(11).06.1888, Санкт-Петербург, Россия – 13.08.1960, Париж, Франция), живописца, иконописца, архитектора, религиозного деятеля. Из знаменитой династии художников и архитекторов, основателем которой был француз-кондитер Луи Жюль Бенуа, поселившийся в России в 1794 году. Сын и ученик акварелиста Александра Александровича Бенуа (Конского), внучатый племянник академика архитектуры Николая Леонтьевича Бенуа.
Семья считалась многодетной, у Альберта были три сестры и два брата. Среднее образование он получил в гимназии Карла Мея, пройдя полный восьмилетний курс обучения на реальном отделении (1988–1906). После окончания гимназии молодой Бенуа поступил в Институт гражданских инженеров (1907, до 1916 года числился студентом специального отдела архитектурного отделения; сведений об окончании курса нет). Преподавал в Рисовальной школе Императорского общества поощрения художеств.
В 1910 году он уезжает (не подозревая, что навсегда) во Францию, как многие русские художники в те времена: Б.Григорьев, Ю.Анненков, И.Пуни, М.Васильева, Г.Лукомский, И.Лебедев, Б.Гроссер... Но, в отличие от Анненкова, Григорьева, Пуни и Лукомского, Бенуа остался во Франции, когда началась Первая мировая война, и после окончания Специальной школы архитектуры в Париже увлекся путешествиями, посетив Французскую Ривьеру, Корсику, Италию, подобно Д.Бушену и В.Шухаеву. Ю.Анненков в некрологе, посвященном А.А.Бенуа, отмечал: «Неудержимый путешественник, он пишет искуснейшие акварели в Италии — Венеция, Таормина, Монреаль, Сан-Джиминьяно, Ассизи, Капри, Лаго-Маджоре; на Корсике — Бастия, Кальви, Аяччо, Бонифачо; на юге Франции — Сиота, Кассис, Экс-ан-Прованс, Сен-Тропез, Марсель; в Альпах — Савой; на севере Франции — Дьепп, Гонфлер; в Бретани... Но особенно прельщала Альберта Бенуа Италия и — в первую очередь — Венеция, это неповторимое человеческое чудо» (Памяти Альберта Александровича Бенуа // Возрождение. Париж, 1960. № 105).
По возвращении в Париж Альберт Александрович представлял свои акварельные пейзажи на персональных выставках в галерее «Шарпантье» на улице Фобур Сент-Оноре в 1924, 1925 и 1928 годах. Для его выставочного каталога известный историк искусства, член Французского института Луи Уртик писал: «Он, прежде всего, акварелист, художник световых эффектов, который сочетает с чрезвычайной заботливостью скалы и дома, барки и горы. Его рисунок сам по себе чрезвычайно выразителен; его штрихи умеют с одинаковой одухотворенностью передать образ скалы, снасти корабля, живописность переплетений альпийских домиков или элегантных старых фасадов Экса в Провансе. Бенуа — безукоризненный рисовальщик, особенно когда в пейзажах архитектура преобладает над природой, над растительностью. Живописец, однако, тоже постоянно присутствует; живой, бесстрашный, ясный акварелист… Его мазок умеет быть одновременно расплывчатым и точным, сдержанным и дерзким. В сущности, именно так и следует творить искусство, столь невесомое и столь чувствительное, как акварельная живопись. Она уважает точность форм и дает световым эффектам несравнимую прозрачность».
Уже с 1923 года в Париже Бенуа принимает участие в Осеннем салоне и в Салоне независимых, а в 1925 году — в Международной выставке декоративных искусств, показывая архитектурные проекты церквей. Участвовал он и в выставках русского искусства в Брюсселе (1928), Белграде (1930), Париже (La Renaissance, 1932) и в многочисленных экспозициях Общества «Икона», членом которого был. Его картины в галереях Жоржа Пети (1929) и В.Гиршмана (1931) были почти полностью посвящены Италии, и преимущественно Венеции. Видный знаток и историк русского искусства Луи Рео, бывший директор Французского института в Санкт-Петербурге, писал в каталоге выставки, открывшейся в декабре 1929 года: «Среди молодых русских художников, которых большевистская революция сорвала с корней и разбросала по Европе, одним из наиболее одаренных, одним из тех, чей подлинный и искренний талант вызывает большое уважение и симпатию, несомненно, является Альберт А.Бенуа».
Между тем Россию художник никогда не забывал, как и многие знаменитые его соотечественники. Несмотря на столь длительный и ранний отрыв от нее, он оставался русским до мозга костей. С годами русские корни все сильнее сказывались в его творчестве: Альберт Александрович во второй половине 1930-х годов стал в основном заниматься церковным зодчеством и росписями. В том же некрологе Анненков пишет: «Русское церковное строительство и религиозная (стенная и иконная) живопись постепенно заняли центральное место в его деятельности. Суздальский, московский, киевский, псково-новгородский, ярославский и валаамский древнерусские стили отразились на этой работе с наибольшей силой».
В 1937 году Бенуа воздвиг в псково-новгородском стиле и расписал Храм-памятник во имя Воскресения Христова в память о русских воинах на русском военном кладбище в Мурмелоне, небольшом городке во французской провинции Шампань, неподалеку от Реймса. Размещена на нем и мраморная доска в память самого архитектора, создавшего храм. Сергей Рахманинов пожертвовал на это строительство 12000 франков — сумму по тем временам немалую. Закладка первого камня состоялась в апреле 1936 года. С тех пор это кладбище, где покоится около тысячи русских офицеров и солдат, стало местом ежегодного паломничества к воинам русского Экспедиционного корпуса, погибшим во Франции в Первую мировую войну (1914–1918).
А в 1938 году Альберт Александрович построил в стиле новгородских церквей XV – начала XVI века и расписал вместе с женой Маргаритой Александровной церковь Успения Богородицы на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа, освященную в 1939 году митрополитом Евлогием. «Проезжая мимо этой церкви и небольшой звонницы, выросшей по соседству, невозможно не заглядеться на них. Это уже — не природа, не действительность, это — картина, созданная большим мастером. Весь ансамбль — белизна стен, голубые купола, сочетание форм и пропорций, светлые стволы берез, окружающих строение, и главное — его непередаваемая ласковость и призывность, несмотря на трагическое назначение возглавлять последнее земное убежище покинувших нас людей и — в будущем — нас самих, свидетельствует о проникновенном таланте зодчего» (Там же).
На этом же кладбище, ставшем уникальным русским некрополем под Парижем, по эскизам Бенуа исполнено более ста крестов и надгробий, среди других — могилы И.Бунина, Д.Мережковского, 3.Гиппиус и уже пустующая могила И.Шмелева… По воссозданным чертежам Альберт Бенуа соорудил на Сент-Женевьев-де-Буа памятник галлиполийцам (уменьшенная копия), разрушенный землетрясением в Галлиполи в 1949 году, его окружают мемориалы-захоронения воинов Белой армии: корниловцев, алексеевцев, дроздовцев… Он участвовал также в завершении строительства храма Святителя Николая в Бари (художником выполнены все иконы и иконостас) и православной церкви в Сан-Ремо (Италия). Написал фрески в старческом доме в Монмаранси и ряд икон для храма Иконы Божьей Матери «Всех Скорбящих Радость» в Ментоне. Вместе с женой расписал нижний храм Свято-Александро-Невском собора в Париже. «Скромный до застенчивости, бескорыстный и самоотверженный труженик», как его называли в эмиграции, Бенуа многие работы выполнял безвозмездно.
Скончался Альберт Александрович 13 августа 1960 года.
Как «создатель и благоукраситель» храма Успения Богородицы на кладбище Сент-Женевьев- де-Буа он был похоронен в его крипте.
В.Р.Зубова