Онлайн-лекция Т.В.Марченко «“Ведь было же на земле так!..”: Вера Николаевна Муромцева-Бунина, или Жизнь с гением»
Погожим июньским днем 1898 года Иван Бунин, гуляя в Царицыне, встретил возле цветущего луга двух дачниц — Л.Ф.Муромцеву с семнадцатилетней дочерью Верой. Мимолетное знакомство продолжения не получило, а вскоре Бунин уехал в Одессу, где в пышной зелени южного сада увидел Анну Цакни — дочь своего приятеля, девушку такой яркой красоты, что почти немедленно на ней женился. Брак оказался неудачным, семейная жизнь быстро разладилась, рождение сына супругов не примирило, а его ранняя смерть развела окончательно.
4 ноября 1906 года в Москве, на литературном вечере у Бориса Зайцева, состоялась новая встреча, и писатель наконец разглядел девушку с «Леонардовыми глазами» (с отрочества очень любившая Веру Марина Цветаева называла их, впрочем, «козьими»). Скромная и независимая, занимавшаяся химией, курсистка из профессорской среды привлекла Бунина тем, что с ней — не скучно. Не скучно, потому что Варвара Пащенко, любовью к которой горел юноша Бунин, снисходительно бросала на его робкие литературные объяснения: «Ну, миленький, что ж все о погоде писать?» Любительница оперы Анна Цакни вообще производила на него впечатление «бревна бесчувственного», чем он в сердцах делился с братом Юлием. А с Верой оказалось не скучно. Что это значит? То, что именно с началом их романа и совместной жизни стал раскрываться талант Бунина — «большого писателя», по предсказанию Чехова. Рядом с нею написаны «Деревня», «Суходол», «Господин из Сан-Франциско» — произведения, которые в 1910-е голы поставили Бунина в первый ряд русских писателей.
С Верой Бунин совершил несколько важных для него путешествий, с Верой навсегда покинул Россию. Что думал и чувствовал Бунин в дни революции, красного и белого террора, беженства, мы знаем по его публицистике, одному из главных литературных памятников той страшной эпохи — «русского исхода». А Вера Николаевна вела дневник. Именно из ее записей мы узнаем, как они сели на пароход «Спарта», как стоял он на одесском, а потом на константинопольском рейде; знаем, как писатель с женой прибыли в Париж и как устраивались во Франции, где им предстояло провести всю оставшуюся жизнь, деля ее между столицей и Грассом в Средиземноморских Альпах… Мы узнаем из этого дневника такие подробности, такие нюансы жизни — литературной и эмигрантской, жизни большого русского писателя и его спутницы, — какие редко из какого источника можно почерпнуть.
Дневник Веры Николаевны, смешанный с дневниковыми записями Ивана Алексеевича, был опубликован первой исследовательницей их богатейшего архива М.Грин под названием «Устами Буниных». Этот трехтомник немедленно стал одним из главных источников по эмигрантологии, по истории литературы русского зарубежья. Сейчас дневники Веры Николаевны (хранящиеся в университетской библиотеке Лидсского университета, Великобритания) готовятся к публикации в полном объеме и с обширным комментарием. Опубликована переписка четы Буниных — они писали друг другу постоянно, когда оказывались в разлуке. Ждет публикации и еще один эпистолярий — письма Веры Николаевны брату, Дмитрию Муромцеву, жившему в Москве (эти письма отложились в фондах Орловского объединенного государственного литературного музея И.С.Тургенева). Всего несколько лет после получения Буниным Нобелевской премии по литературе (1933) длилась переписка, но послания Веры брату, чаще — страницы из дневника, сопровождаемые фотографиями, раскрывают жизнь Буниных и гораздо шире — жизнь русской колонии на Лазурном берегу в таких бесценных подлинных деталях, какие невозможно отыскать в энциклопедиях.
Но главное богатство рукописного наследия Веры Николаевны Муромцевой-Буниной — это не только свидетельство о том, как жили-были и что ели-пили представители русской эмиграции первой волны во Франции. Главное в ее письмах и дневниках — «эго-документах», как именует их современная наука, — ее эго, необыкновенное и притягательное тем, что оно не было «эго» в привычном смысле, эгоизмом и тем более эгоцентризмом. Эго Веры Николаевны растворялось в людях: комментировать ее тексты чрезвычайно сложно из-за громадного круга ее знакомств — собственно, это были круги всей эмиграции, всех она знала, многим помогала, во многих принимала участие; просто — общалась и дружила. Но прежде всего — эго Веры Николаевны сразу и без остатка растворилось в личности, в судьбе, в творчестве ее мужа, Ивана Алексеевича Бунина. Жена, спутница, друг, помощница — любящая, жертвенная, мудрая. Узнавая все хитросплетения непростой семейной жизни на вилле «Бельведер» с появлением на ней Г.Н.Кузнецовой, многому поражаешься — выдержке, терпению, вере… Иногда думаешь — святая, когда после ухода Галины она трогательно и искренне пытается утешить, утихомирить потрясенного нобелевского лауреата. А потом читаешь про шляпки, перчатки, платье или манто и понимаешь — женщина! Настоящая женщина. Вскоре после их официального брака в парижской мэрии и венчания в православной русской церкви на улице Дарю (1922) были написаны «Митина любовь» и «Солнечный удар»; «Темные аллеи» тоже созданы рядом с Верой — и, как и прочие сочинения Бунина, перепечатаны ею на машинке.
О жизни и судьбе этой удивительной женщины, идеальной жены гения, мемуаристки и хранительницы домашнего очага и литературного наследия, о Вере Николаевне Муромцевой-Буниной (1881–1961), о литературе и эмиграции — на основе ее эго-документов, опубликованных и неопубликованных, — и пойдет наш рассказ.
Татьяна Марченко
Для участия в онлайн-мероприятии необходимо зарегистрироваться, для этого перейдите по ссылке «Регистрация посетителей» в начале анонса.
Мероприятие:
Онлайн-лекция Т.В.Марченко «“Ведь было же на земле так!..”: Вера Николаевна Муромцева-Бунина, или Жизнь с гением»