13 марта 2024 года — 125 лет со дня рождения Ольги Михайловны Бернацкой (13.03.1899, Киев, Российская империя – ?.04.1971, Шель близ Парижа, Франция), живописца, графика, иллюстратора книги. Из семьи выдающегося ученого-экономиста, профессора Санкт-Петербургского университета, министра финансов Временного правительства и Добровольческой армии Михаила Владимировича Бернацкого и Ольги Владимировны, урожденной Гамалей. Училась Ольга, как и многие дворянские дети, сначала в гимназии, а после ее окончания продолжила образование на историко-филологическим факультете Высших женских курсов в Петрограде. Увлекаясь с детства рисованием, одновременно с изучением истории занималась в Рисовальной школе при Обществе поощрения художеств.
В Гражданскую войну Ольга Михайловна с семьей проживала на юге России, в 1920 году спешно покинула родную страну на переполненном беженцами корабле, уходившем из Новороссийска в Константинополь. В 1921 году обосновалась в Париже, там же вышла замуж в 1924 году за математика, экономиста, публициста Ивана Яковлевича Савича.
Как художник Бернацкая продолжила обучение живописи в академии Гранд-Шомьер, копировала картины в Лувре, попеременно занималась в мастерских Б.Д.Григорьева, А.Е.Яковлева и В.И.Шухаева, писала в основном маслом. Ее знакомство, а затем и дружба с Евгенией Карловной Миллер (племянницей выкраденного и казненного в СССР в 1939 году председателя РОВСа, генерал-лейтенанта Е.К.Миллера), тоже увлеченной живописью, продолжалась всю жизнь. В 1926 году они вместе отправились во Флоренцию к художнику-копиисту Николаю Николаевичу Лохову. Ставший к этому времени известным, Лохов приезжал в Париж в 1924–1925 годах в качестве эксперта по старинной итальянской живописи, да и не раз. Здесь они, скорее всего, и познакомились. Во Флоренции Бернацкая перенимала его уникальный опыт копииста и реставратора, помогала ему восстанавливать во внутреннем дворе монастыря Сан-Марко фрески Фра Анджелико, ставшего небесным покровителем художников (канонизирован в 1984 году).
Возвратившись в Париж в 1927 году, Ольга Михайловна принимает участие в Осеннем салоне (1928 и 1930), в 1-м Салоне женщин-художниц в галерее Alban в Ницце (1929). Как книжный график иллюстрирует пролог поэмы А.С.Пушкина «Руслан и Людмила» для журнала «Мир и искусство» (1930, № 4). К этому времени у нее сложилась своеобразная манера рисования, по словам Е.К.Миллер, в которой улавливается ее склонность к карикатуре. Впрочем, карикатурой она увлекалась еще в студенческие годы дома, в России, когда создавала с С.Никольским «Карманный настольник для езды в трамвае» в Петрограде (1916–1917).
После посещения Николая Лохова вкусы и запросы Ольги Михайловны меняются. Бернацкая начинает искать живую среду, неизбитую и еще нетронутую цивилизацией, для сюжетов своих картин, и находит ее в Марокко. Отправляется она туда в 1930 году, в течение последующих пяти лет периодически проживая там и меняя города: Рабат, Касабланка, Марракеш, Фез, Танжер, Мекнес, Могадор. Писала она уже не маслом, а темперой и гуашью, краски готовила самостоятельно, пройдя школу Лохова и других художников, используя способы и технику своих учителей. Ведь В.Шухаев перед своим отъездом в СССР передал ей рецепты старинных мастеров. В Марокко Ольга Михайловна провела персональную выставку в Рабате (павильон изящных искусств «Мамуния»), участвовала в выставке «Северная Африка. 1933–1934» в Касабланке и 7-м Салоне в Марракеше в 1934 году. А в Париже — в выставках русского искусства в (D’Alignan, 1931; La Renaissance, 1932). Покинула Марокко окончательно Бернацкая в 1935 году.
Вернувшись в Париж с множеством картин, она приняла приглашение участвовать в одной из самых крупных художественных выставок того времени в Праге, организованной Николаем Львовичем Окуневым, историком древнерусского, русского, византийского, средневекового сербского искусства и архитектуры. Для размещения выставки был выбран дворец Клам-Галласов, построенный в XIV веке, и собрано свыше 450 произведений, показывающих достаточно полно историю развития русского искусства. Плакат выставки сделала Н.С.Гончарова безвозмездно.
В 1937 году Ольга Михайловна проводит первую персональную выставку в Париже в галерее A.Poyet. Она называлась «Марокко: пейзажи и типы». В интервью журналу «Иллюстрированная Россия» Бернацкая рассказывала: «Я попала в Марокко несколько лет тому назад не на долго. <…> Но я получила от него настолько яркое впечатление, что все время стремилась вернуться в Марокко, чтобы там работать и воплотить ощущения, какие вызвала во мне эта страна. Мне удалось это осуществить благодаря любезной помощи французских властей, предоставивших в мое пользование одно из имеющихся у них там для художников ателье. Работать было, конечно, неудобно и трудно. Арабы не любят, чтобы их изображали, и мне одинаково мешало и недоброжелательство, и любопытство к моей работе, собиравшее вокруг меня целую толпу. Приходилось иногда работать с крыш или с защищенных мест, но это не всегда удавалось. Для моего живописного вocпpиятия, самое интересное в Марокко это были: примитивность толпы, требовавшая простоты в ее изображении, яркость красок и прозрачность воздуха, которая выявляет необычайно четко каждый видимый предмет. Рисуя толпу и привлекавшие меня сюжеты из жизни, я стремилась передать ощущение от этой мелькавшей передо мной пестрой толпы и ее отражение в красках. Я все делала на месте, предпочитая сохранять этюдность работы, но передавать непосредственные ощущения и впечатления глаза» (Цит. по: А. Марокко: Выставка О.М.Бернацкой // Иллюстрированная Россия (Париж). 1937. 26 июня. № 27 (633). С. 11).
В 1939 году Бернацкая проводит еще одну персональную выставку, теперь уже в Гааге (Нидерланды) в галерее P.Loujetzky, владельцем которой был русский эмигрант-офицер, участник Первой мировой и Гражданской войн П.И.Лужецкий. Выставки эмигрантов проходили в двух комнатах на первом этаже его дома, третья комната была гостевой для приезжающих художников (1936–1939).
Ольга Михайловна всегда откликалась на призывы о помощи соотечественникам, жертвовала свои работы для благотворительных лотерей в пользу учащегося юношества за границей (1928) и бедствующих москвичей (1938).
Однако с началом Второй мировой войны пришли тяжелые для нее времена: умирают родители Бернацкой, на ее руках остается душевнобольной брат. Вдобавок ко всему у нее развивается тяжелый ревматизм, особенно страдают руки, поэтому она оставляет живопись. Крайне редко у Ольги Михайловны получалось написать чей-то портрет или проиллюстрировать книгу, как же она радовалась этому! В 1949 году Бернацкая похоронила мужа, заключенного с начала войны и до освобождения Франции в концлагерь в Компьене, подорвавшего там здоровье. Когда стало совсем плохо, ее положили в госпиталь, там ее и нашла крестница матери, Екатерина Александровна Гродзинская, по мужу Пилле. Вместе с мужем Анри Пилле во время войны она участвовала в движении Сопротивления, оказывала помощь русским эмигрантам, спасала русские книги. Спасла она и Ольгу Бернацкую, обустроив ее в старческом русском доме Шель под Парижем. По рассказам Б.Носика, «среди обитателей здешнего старческого дома, которых судьба занесла в Шель в недобром XX веке, было и несколько русских художников. Жила здесь до самого 1971 года художница Ольга Михайловна Бернацкая… <…> Друзья навещали здесь Бернацкую, а одна из подруг время от времени присылала ей немножко денег из Соединенных Штатов. Конечно, по нынешним временам странная история — чтоб былой министр финансов, будь то русский, французский или украинский, ничегошеньки не оставил доченьке, но ведь и министр-то ее папенька был не из теперешних — был он еще из Бернацких, из старинного русского рода. Новые были осмотрительней, уже и ленинский финансист товарищ Красин дал за дочкой мильоны» (Носик Б. С Лазурного Берега на Колыму: Русские художники-неоакадемики дома и в эмиграции. СПб.: Коста, 2010).
Проживая в Шеле, Ольга Михайловна переписывалась с Евгенией Миллер, ставшей Миллер-Бражниковой, выйдя замуж за Бориса Владимировича Бражникова, геолога, гидрогеолога, петрографа, и уехавшей с ним в Бразилию. В 1960-х годах они перебрались в США. Это она из Америки поддерживала Бернацкую и морально, и деньгами. В числе навещавших же ее друзей были художники А.М.Ланской и Ю.Н.Рейтлингер, а также Е.А.Пилле-Гродзинская, семья Деникиных и французский поэт Альфонс Метерье, который, как и она сама, знал и любил Марокко.
Скончалась Ольга Михайловна Бернацкая в апреле 1971 года. Стараниями Екатерины Александровны Пилле-Гродзинской ее похоронили в одной могиле с родителями на парижском кладбище в Банье.
В статье о «Выставке русского искусства: Живопись, рисунки, скульптура, художественные ткани», которая проходила в Париже, в галерее D’Alignan, с 9 июня по 9 июля 1931 года, В.Вейдле пишет: «Очень обширная выставка, устройству которой в принципе нельзя не порадоваться, вообще поражает тем, что как-то распадается на две части… <…> …Есть “старики” и есть “молодые”… <…> …Это молодая русская парижская школа. Теоретически ей нельзя не пожелать, чтобы она сумела сохранить национальные традиции, не раствориться во французском влиянии, столь мощном, столь поглощающем в наше время. Но вместе с тем, когда видишь то, чем представлено старшее поколение русских живописцев, прежде всего хочется, чтобы эти “молодые” так и оставались непохожими на “стариков”» (Вейдле В. Выставка русского искусства // Возрождение (Париж). 1931. 21 июня).
Источники:
Бернацкая (Бернацкая-Савич) Ольга Михайловна // Искусство и архитектура Русского зарубежья: интернет-сайт. Дата публикации: 22.03.2012. Дата обращения: 11.03.2024.
https://artrz.ru/menu/1804645950/1804783228.html
В.Р.Зубова