5 февраля 2024 года — 160 лет со дня рождения Георгия Николаевича Пио-Ульского (05.02(24.01).1864, Псков, Российская империя – 13.08.1938, Белград, Королевство Югославия), генерал-лейтенанта, инженера-механика, кораблестроителя, преподавателя. Из семьи обрусевших поляков, принявших православие. По свидетельству внука Георгия Николаевича, потомственного русского дворянина Константина Антониевича Пио-Ульского, «род Пио-Ульских берет свое начало с XI столетия, происходит из польской шляхты. Воевода Ульский перешел на службу к русскому царю (Василию Шуйскому. — В.З.) уже в 1609 году. Необычная приставка к фамилии “Пио” в переводе с латинского означает “Благочестивый”, она была дарована одному из моих предков Папой Римским Павлом Пятым во время его поездки в Польшу при короле Сигизмунде Третьем за то, что мой прапрапрадед спас тогда дочь Сигизмунда. До XIX столетия Пио-Ульские были католиками, но в 1857 году мой прадед Николай Егорович женился на дочери псковского предводителя дворянства княжне Екатерине Федоровне Глебово-Шаховской, а по закону, все потомки русского аристократического рода должны были быть православными» (Рассказ о знатной фамилии и скромном тире // Новый журнал (Нью-Йорк). 2012. № 267).
Отец Георгия, Николай Егорович, был преподавателем математики и космологии, инспектором, а с 1861 года — директором псковской мужской губернской гимназии. В эту гимназию пошел учиться и Георгий, завершил же он свое среднее образование в Петербурге в Введенской гимназии.
В 1881 году Пио-Ульский поступил в Техническое училище Морского ведомства в Кронштадте и получил специальность инженера механика флота (1884). Но на этом он не остановился, а продолжил совершенствовать свои знания на механическом отделении Николаевской Морской академии, окончив которую по первому разряду в 1890 году, был произведен в помощники старшего инженера-механика.
В 1891 году Георгий Николаевич был командирован в Швецию для приемки судовых двигателей минных транспортов «Дунай» и «Буг». Там он имел возможность ознакомиться с организацией шведского машиностроительного производства. Вернувшись в Россию, был зачислен с 1891 года в Кронштадтское инженерное училище сначала преподавателем математики и сопротивления материалов, а позднее специализировался в области проектирования судовых машин. Один из бывших курсантов этого училища много лет спустя вспоминал о нем: «Интересный, всегда отлично одетый, чрезвычайно вежливый, с легкой иронией читающий новый курс — вспомогательных [судовых] механизмов (1891 г.). Увлекаясь новейшими достижениями науки и техники вообще, а морской в частности… всей душой отдался борьбе в надлежащих инстанциях за увеличение числа воспитанников, расширение сметы и увеличение бюджета на учебные пособия и практические занятия, лаборатории, мастерские и пр.» (Цит. по: [1]. С. 76).
Паровые машины, новый вид двигателей, получили широкое распространение в машиностроении с 90-х годов ХIХ века, и Петербургский институт инженеров путей сообщения имени Александра I пригласил молодого ученого на должность преподавателя по кафедре паровых машин и основ машиностроения (1896). Здесь Георгий Николаевич одним из первых в России оборудовал лабораторию для испытаний паровых машин, а также вел лабораторные занятия со студентами.
В 1896 году он стал одним из учредителей Общества морских инженеров, целью которого было «дать возможность морским инженерам следить за прогрессом морской техники и содействовать этому прогрессу». Кроме того, он редактировал его печатный орган — «Вестник Общества морских инженеров», вел из номера в номер хронику текущей жизни Общества (1898–1913). В «Вестнике» публиковались научно-технические статьи многих известных кораблестроителей, включая и самого Пио-Ульского, знакомившие с новейшими технологиями того времени, например, «Искусственное производство холода и механическое приготовление льда», «Успех машиностроения в области вспомогательных судовых механизмов», «Энтропийные диаграммы для насыщенных паров и их приложение к исследованию несовершенств работы паровых машин» и так далее.
В 1900 году Пио-Ульский создал «пневмограф», устройство для записи дыхания водолаза, а позже получил свидетельство об изобретении глушителей для первых аэропланов. В 1902 году в Петербурге вышел в свет капитальный двухтомный труд ученого «Проектирование морских паровых машин», в котором рассмотрены сначала паровые поршневые машины, а затем паровые турбины и двигатели внутреннего сгорания.
В 1906 году Пио-Ульский был избран профессором кораблестроительного отделения Петербургского политехнического института по кафедре судовых котлов, машин и турбин, где проработал до 1917 года (с 1914 — заслуженный профессор). На этой кафедре после его прихода начали преподавать новые для того времени дисциплины: «Судовые паровые турбины» и «Судовые двигатели внутреннего сгорания». Одновременно Георгий Николаевич занимал должность профессора и в Николаевской Морской академии. Педагогическую деятельность Пио-Ульский успешно сочетал с научно-производственной работой, так как с 1910 года являлся консультантом и конструктором на Балтийском судостроительном и механическом заводе Морского ведомства. Совместно с инженерами завода Brown-Bowery он разработал проект паровых турбин для крейсеров «Кинбурн» и «Измаил» водоизмещением 32500 тонн каждый.
В 1911 году Георгий Николаевич организовал и до 1914 года редактировал журнал «Теплоход». В обращении к читателям он писал в первом его номере: «Выход в свет настоящего журнала, имеющего целью содействовать распространению в широких кругах русского общества знаний по применению двигателей с внутренним сгоранием топлива… является следствием переворота, совершающегося в настоящее время в области развития средств водного передвижения... Мы сознаем всю трудность и ответственность первого и единственного в России журнала, который должен отвечать на все возникающие запросы общества в деле быстро развивающегося теплоходства, но в то же самое время имеем полное основание надеяться выполнить принятую на себя задачу при помощи авторитетных наших сотрудников...» (Цит. по: [1]. С. 77).
За три года до начала Первой мировой войны Пио-Ульский был произведен в инженеры-механики, получив звание генерал-майора. В годы войны он был начальником механического отделения центральной технической лаборатории Военного министерства.
В 1915 году Общество морских инженеров прекратило свою деятельность, но в том же году был образован Союз морских инженеров, и одним из его учредителей стал Г.Н.Пио-Ульский. Он был избран почетным членом Союза, как и И.Бубнов, А.Крылов, С.Тимошенко и другие знаменитые русские ученые и инженеры-кораблестроители. Основной задачей Союза стало содействие развитию морского и речного инженерного дела в России.
На родине Пио-Ульский опубликовал на русском и иностранных языках около 30 научных работ, посвященных проблемам проектирования судовых машин и механизмов, а также вопросам теории расчета паровых турбин. В 1911 году вышла в свет его монография «Кинематика шатунного механизма», в 1915 году — «Курс вспомогательных судовых механизмов и аппаратов». А в 1916 году был опубликован его знаменитый учебник «Паровые турбины. Теория турбин и их термодинамический расчет», который «по справедливости является первым в этой области вкладом в русскую техническую науку как по своему основательному теоретическому, так и по оригинальному практическому содержанию» (Попов А.В. Научно-технические труды проф. Г.Н.Пио-Ульского // [2]. С. 13). За достижения в области турбиностроения ученый был награжден орденами Святого Станислава 1-й степени, Святой Анны 1-й степени. Он оставался на действительной военно-морской службе и вплоть до своей эмиграции из России неизменно носил флотский мундир.
Октябрьскую революцию Пио-Ульский не принял и в 1917 году уехал из Петрограда в Новочеркасск, некоторое время работал в Донском политехническом институте, а на следующий год перебрался в Екатеринодар, где принимал участие в создании Северо-Кубанского политехнического института, был первым деканом его технического факультета. Как и многие в те годы, он не разделял идеи большевиков, был свидетелем ничем не обоснованных расстрелов и гонений. Поэтому вместе с остатками Белой армии в 1920 году в чине генерал-лейтенанта корпуса корабельных инженеров покинул Россию и переехал в Королевство сербов, хорватов и словенцев (КСХС).
Еще на корабле, на котором он покидал Крым, Пио-Ульский был приглашен «гонорарным профессором» на технический факультет Белградского университета.
В Белградском университете он получил должность ординарного профессора по кафедре термодинамики, кинематики машин и паровых турбин, и одновременно был деканом технического факультета. На техническом факультете Георгий Николаевич организовал машинную лабораторию, а также Музей машин, в котором студенты могли ознакомиться с современной техникой и передовыми технологиями. В течение многих лет Пио-Ульский возглавлял Союз русских инженеров в Югославии и содействовал тому, чтобы среди русских инженеров в Югославии не было безработных. Он также участвовал во всех съездах Федерации Союзов русских инженеров в эмиграции. Союз издавал единственный в эмиграции специализированный журнал на русском языке «Инженер», и в этом тоже была заслуга Георгия Николаевича. В 1926 году он разработал оригинальный способ расчета регенеративного подогревания воды в паровых турбинах. Этот способ ученый описал в берлинском специализированном журнале Archiv für Wärmewirtschaft und Dampfkesselwesen (1926. Nr. 10).
После всестороннего изучения особенностей работы и конструкций газовых турбин Пио-Ульский пришел к оригинальной идее применения таких турбин в качестве глушителей звука выхлопных газов моторов самолетов для обеспечения бесшумности полета. Его газовая турбина могла не только значительно снижать звук выхлопных газов, но и, используя их энергию, увеличивать мощность самого мотора. Свое изобретение Пио-Ульский запатентовал в Югославии и Великобритании.
В 1931–1937 годах ученый издал на сербском языке курс по паровым турбинам в четырех частях, а в 1934 году — учебник термодинамики, ставшие настольными книгами для инженеров. Позднее эти учебники были переведены парижским издательством Dunod на французский язык.
Георгий Николаевич был активным организатором и участником съездов русских академических организаций за границей. На проходившем в сентябре 1928 года в Белграде IV Съезде он председательствовал на технологической секции и выступил с докладом «Современные направления прогресса паровой техники».
Он был одним из организаторов открытого в 1928 году в Белграде Русского научного института, в 1928–1934 годах — товарищем председателя правления этого института, а в 1928–1933 годах руководил в нем отделением математических и технических наук. Оставаясь непримиримым противником большевиков, Пио-Ульский выступал против какого-либо сотрудничества с ними. Когда он узнал об издании в СССР в 1931 году его «Курса паровых турбин», он оставил пост председателя Союза русских инженеров, а затем уволился из Русского научного института.
Георгий Николаевич Пио-Ульский скончался после тяжелой и продолжительной болезни 13 августа 1938 года. В последний путь провожала его вся русская эмиграция, проживавшая в Белграде.
До конца своих дней он горячо любил свою Родину, глубоко переживал происходившие после Октябрьской революции в ней перемены. Приведем отрывок из доклада, прочитанного Г.Н.Пио-Ульским в 1938 году в Союзе русских инженеров в Белграде и опубликованного в 1939 году уже после его смерти под названием «Русская эмиграция и ее значение в культурной жизни других народов».
«Было время, когда иностранцы изображали Россию и ее города как страну белых медведей, населенную диким народом. Такая фантазия была основана на незнании иностранцами русского народа; эти фантастические времена прошли, и иностранцы уже давно узнали, что такое Россия, почувствовали в ней сильного соседа — не только по численности народонаселения и необъятности занимаемого пространства, но и по культурной мощи этой страны. <…> Благодаря… врожденной скромности, русский народ никогда не кичился своими достижениями, во всех его делах отсутствовало стремление к саморекламе и к возвеличению дел своего родного гения. “В своей стране пророком не будешь” — интернациональная поговорка, но она больше, чем к другим народам, пристала к русским людям. А ведь как русским не гордиться такими учеными, как Лобачевский, Менделеев, Павлов; такими поэтами и писателями, как Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Достоевский, Тургенев, Лев Толстой, Чехов; такими композиторами, как Мусоргский, Бородин, Римский-Корсаков, Чайковский, Рахманинов; такими артистами, как Шаляпин, Мельников, В.Н.Давыдов, Савина, Ермолова, Анна Павлова.
Отсутствие своевременного признания русскими людьми величины своих крупных людей и, я бы сказал, отсутствие в этом смысле национальной гордости сделали то, что во многих областях науки и техники русские творческие имена, связанные с теми или иными крупными идеями, мало-помалу стушевались, и всемирным признанием творцов этих последних почитаются часто люди, ловко и своевременно использовавшие результаты достижений русского гения. За примерами ходить недалеко. Стоит только вспомнить, что девять лет тому назад американцами был отпразднован юбилей изобретения Эдиссоном электрической лампочки накаливания. По этому поводу в парижской печати появилось указание, что еще в мае 1878 года Avenue de l'Opéra в Париже была освещена лампочками нашего соотечественника Яблочкова. На основании этого французская печать считала, что юбилей электрической лампочки следует праздновать не в Соединенных Штатах, а во Франции и чествовать не Эдиссона, а русского изобретателя. Лампочка Яблочкова была прообразом современной дуговой лампы, в которой процесс горения происходит в воздушной среде, тогда как в лампочках накаливания он происходит в безвоздушной среде и изобретателями этих лампочек являются Ладыгин и Дидрихсон. Посвященная этому предмету и помещенная несколько лет назад в одной из русских эмигрантских газет статья инженера Гофмана представляет для русских людей исключительный интерес, так как, с одной стороны, открывает истину, приятную для русского самосознания, а с другой — ярко свидетельствует о неумении русских людей гордиться своими достижениями и оберечь русское творчество от посягательства иностранцев. <…>
Другое крупное русское имя, затушеванное временем и обстоятельствами, — имя создателя идеи радиотелеграфии Александра Попова. Я имел счастье быть его учеником в Минном Офицерском классе Морского ведомства, а впоследствии его сослуживцем по Морскому инженерному училищу императора Николая I. Все работы А.С.Попова производились на глазах его коллег и во всех его технических и связанных с этим финансовых передрягах и переживаниях участвовали все мы, его коллеги. У меня хорошо в памяти огорчение А.С.Попова, который вместо просимых им от Морского министерства 35000 рублей для установления радиосвязи, не помню, между Петербургом и Кронштадтом или между Петербургом и Москвой, получил всего лишь 5000 рублей, что заставило его значительно сократить задуманную им инсталляцию. Все крупные русские специалисты творцом радиотелеграфии единогласно признают А.С.Попова, который, продолжая работы Гертца, дошел до такого результата, что явилось возможным воспринимать весьма слабые электромагнитные волны, приходящие издалека и могущие служить сигналами и даже способом общения. <…> Так началось телеграфирование без проводов. В своих работах уже с отправительными станциями Попов в 1897 году достиг дальности расстояния в пять верст; и только в этом году появились сведения об опытах Маркони, который присоединил высокую антенну к отправительному контуру-вибратору» [2].
В своем последнем выступлении, обращаясь к своим соотечественникам, проживающим за рубежом, Георгий Николаевич говорил: «Гордитесь, что вы русские, гордитесь Великим Отечеством, гордитесь этой чудной культурной страной и не берите примера с тех наших соотечественников-эмигрантов, которые, усвоив хорошо местный язык, стараются забыть, что они — русские. Эти люди не достойны своего Отечества. Кличка “русский” — кличка почетная, и к ней с вполне оправданным уважением должны относиться не только славянские народы, но и иноземцы, а что касается отношений разных народов к нам — эмигрантам, то могу сказать: Есть Страшный Суд, но раньше еще будет неумолимый суд истории, который отделит правду от неправды, истину от заблуждения, и этот суд вынесет свой приговор над тем, что сделано и делается в Европе по отношению к сынам национальной России, а эта последняя, когда будет восстановлена, разберется, кто и где ее истинные друзья, и русские люди сумеют всякому воздать по его заслугам» (Цит. по: Пио-Ульский К.А. Рассказ о знатной фамилии и скромном тире // Новый журнал (Нью-Йорк). 2012. № 267).
См. публикации Г.Н.Пио-Ульского в каталоге библиотеки ДРЗ.
Источники:
1. Балабин В.В., Волков А.В. Деятели российской школы прикладной механики в эмиграции: Г.Н.Пио-Ульский // Судостроение. 1999. № 5. С. 76–79.
2. Пио-Ульский Г.Н. Русская эмиграция и ее значение в культурной жизни других народов. Белград, 1939.
В.Р.Зубова