23 ноября 2021 года — 75 лет со дня кончины Николая Александровича Рубакина (13(01).07.1862, Ораниенбаум, Санкт-Петербургская губерния, Российская империя – 23.11.1946, Лозанна, Швейцария), выдающегося литератора-просветителя, энциклопедиста, книговеда, библиографа, теоретика и практика библиотечного дела. Из старинной старообрядческой купеческой семьи, корнями уходящей в Псковскую землю. Николай Александрович часто говорил, что он родом из «самой демократической русской республики — Пскова», что Псков — чисто русское место, до него даже татары не доходили в XIII веке, и поэтому в жилах у него только русская кровь.
Отец, Александр Иосифович, купец 2-й гильдии, довольно состоятельный по тем меркам человек, в течение 18 лет был городским головой. В Ораниенбауме ему принадлежали торговые бани и несколько домов на Дворцовом проспекте. А еще он торговал лесом, имел лесные склады, возле которых и жил с семьей в деревянном двухэтажном домике с резными ставнями, окнами и крыльцом. Неприязненно относился к дворянам-помещикам и чиновникам, и эту неприязненность передал Николаю. Кстати, улица, где родился Николай Александрович, носит его имя.
Мать, Лидия Терентьевна, была из старообрядческой семьи Тихоновых, состоятельной и тоже купеческой. У Тихоновых был дом на Гороховой улице в Петербурге и меховой магазин в Александровской линии по Садовой улице. В молодости она много читала, выучила самостоятельно французский язык и была знакома с некоторыми революционерами. Как вспоминал Николай Рубакин позже, «мать моя уже была “заражена” нигилизмом 60-х годов. Она даже отдала свое обручальное кольцо студенту (а впоследствии профессору) “Сашке Полотебнову” на спасение кого-то из замешанных в каракозовском деле» (здесь и далее цит. по: [1]). Она не чуждалась писательства и увлекалась естественными науками. Лидия Терентьевна была единственным человеком в семье, всегда болевшим за Николая и радовавшимся его успехам. Она первая направила его ум и волю в литературную сторону, первая пробудила у него жадный интерес к науке и к книге. Этот интерес в дальнейшем стал основой его жизни. «Благодаря своей матери отец мой не стал ни купцом, ни чиновником, не потонул в гуще беспросветного мещанства», — вспоминал его сын Александр. Более того, Лидия Терентьевна добилась у мужа разрешения переехать в Петербург для обучения детей (1873). В 1874 году Николай сдал экзамены во 2-е петербургское реальное училище.
Любовь к книгам у него проявилась очень рано, а вот понимание значения книг пришло не сразу: «Будучи еще в реальном училище, в 1875 г., я подбил мою мать открыть библиотеку. Она продала два выигрышных билета, купила на 60 рублей книг, остальное взяла в кредит. Всего было куплено около 600 книг. Это было 22 октября 1875 г. — открыта библиотека Л.Т.Рубакиной на Могилевской улице. Я был мальчиком в этой библиотеке и рылся в книгах... Мать и я в книгах ровно ничего не понимали».
Писать Николай начал тоже очень рано, еще с детства он мечтал о том, чтобы стать писателем. «В девять лет он составил список своих будущих сочинений, списав их названия из журнала “Эпоха” за 1864 год, отвез список в типографию, приложил к нему две копейки... за напечатание и убежал. В 1871 году, то есть в том же возрасте, он составил географический словарь, писал что-то, делал выписки из книг и журналов». В 13 лет «издавал» рукописный журнал «Стрела». В 16 лет, в 1878 году, он опубликовал свою первую научную статью «О боготворении животных» в журнале «Детское чтение» и даже получил за нее гонорар в 16 рублей. В 1879 году Николай напечатал вторую научную статью в «Семейных вечерах» Софьи Каптиревой «Всегда ли люди умели писать», а потом третью, четвертую и так далее. Он всегда давал такие названия своим статьям и книжкам, чтобы пробудить интерес к ним у взявшего их в руки. В 1879–1880 годах Рубакин писал сатирические стихи для «Стрекозы», «Будильника» и других юмористических журналов тех времен, печатался под псевдонимами («Р.», «Р-н», «Ораниенбаумский» и другие).
В 1880 году познакомился с философией Огюста Конта и его «религией человечества» и сразу же им увлекся, да так, что сохранил это увлечение до последних своих дней. Ему у него понравились и классификация наук, и принцип энциклопедичности.
Николай хотел поступать в университет, а для этого нужно было знать латынь и греческий язык, и не только, он упросил родителей забрать его из шестого класса реального училища и стал готовиться к экзаменам самостоятельно. За 13 месяцев изучил все предметы досконально и, сдав блестяще экзамен на аттестат зрелости при гимназии, поступил в Петербургский университет на естественное отделение физико-математического факультета (1881). Однако решил учиться сразу на трех факультетах: главными были естественные науки — основа всех наук по Конту, но одновременно он посещал лекции на юридическом и историко-филологическом факультетах и проходил их курсы: «…За 5 лет я одолел все три факультета систематически».
Политики Николай Александрович не избегал. Уже в начале 1880-х годов он примкнул к «социалистическому течению русской общественной мысли» и стал усиленно изучать социализм, в основном по нелегальной литературе того времени, ее распространять, а с 1882 года и писать в различных подпольных изданиях.
В год окончания университета у Рубакина была выпускной работа на тему «О развитии крови в сердце у зародыша цыпленка». Отец ему даже купил для этого микроскоп Зейберта, который он хранил потом всю свою жизнь. За эту работу, сделанную за 1,5 месяца, он получил Золотую медаль (1887).
А вскоре его арестовали по делу о «Санкт-Петербургской студенческой корпорации», членом которой он состоял, вменив в наказание предварительный арест с подчинением его затем гласному надзору полиции на один год. Еще в университете он познакомился с Александром Ульяновым. Вошел в один из научных кружков, которым тот руководил. За подготовку покушения на Александра III пятерых заговорщиков казнили, среди них был и его кумир. Эта казнь произвела на Рубакина сильнейшее впечатление и, как он сам потом признавался, сделала из него революционера. В одном из нелегальных журналов он тогда поместил свои стихи без подписи.
Тяжко мне,
Но не могу я с злой судьбой моей мириться.
Я один, но не могу я с силой темною не биться.
Я погибну, ну так что же,
Коль мое погибнет тело?!
Будет дух мой так же биться
Все за то ж святое дело.
Я желал бы
Сон — нарушить.
Жизнь пресыщенных — разрушить.
Мрак — развеять, разогнать.
Всем униженным, скорбящим,
Всем о счастии молящим
Я желал бы счастье дать.
Я хотел бы это счастье
С бою взять — народной властью!
Слабых духом — поддержать.
Унижающих — унизить.
Обижающих — обидеть.
В мертвых — снова жизнь вдохнуть.
Старый мир — возненавидеть,
Старый строй — перевернуть.
...Я погибну, ну так что же,
Коль мое погибнет тело?!
Будет дух мой так же биться
Все за то ж святое дело.
По существу же, Рубакин не был революционером. Он только им помогал словом и, когда получалось, деньгами, лично не участвуя ни в какой революционной организации.
Осенью 1887 года он познакомился с семьей вологодского чиновника Игнатьева, дочь которого, Надежда Ивановна, стала вскоре его женой и матерью сыновей Александра, а потом и Михаила.
В конце 1880-х и начале 1990-х годов началась активная просветительская деятельность Рубакина. В 1890–1891 годах он редактировал журнал «Мир божий». Став членом и секретарем Комитета грамотности, разбудил от долгой спячки это учреждение, предложив ему свой «Опыт чтения для народа», который он составил вместе с группой учителей воскресных рабочих школ. Неожиданно быстро получил известность как писатель, притом писатель оригинальный, серьезно работающий над вопросами разработки литературы для народа на новых принципах. В 1889 году в «Северном вестнике» появилась его статья «К характеристике читателя и писателя из народа», которую приветствовал П.Б.Струве в «Русской школе» (1890) и Г.В.Плеханов.
В 1892 году библиотека матери перешла полностью в ведение Николая Александровича, ведь он был первым ее библиотекарем и библиографом. Еще мальчишкой составлял для нее каталог, состоящий тогда из 1500 книг и 26 журналов. После перехода библиотеки в его руки начался стремительный ее рост. К 1900 году, то есть к своему 25-летию, библиотека насчитывала уже 57 тысяч томов (40 тысяч названий). Фонды ее пополнялись и покупками, и дарами. Ей также были переданы библиотеки известных тогда педагогов А.Бетхера, И.Рашевского, А.Кирпотенко, профессора Н.Незеленова. Она стала популярной не только среди писателей, ученых, но и среди гимназистов, студентов и рабочих. В 1900 году в России было около тысячи частных библиотек, Рубакин установил с ними связь для обмена книгами, для облегчения приобретения новых книг по небольшой цене, посылал им свои авторские экземпляры, рассылал дублеты. С 1894 по 1902 год было разослано более 10 тысяч книг. Таким образом, создавалась сеть межбиблиотечных взаимоотношений, впоследствии широко распространившаяся по России. А к 1907 году книжный фонд его библиотеки насчитывал уже 115 000 единиц. Рубакин умел добывать книги отовсюду — от авторов, от издательств, от знакомых, — всё шло читателям. Он тоже был читателем, но особенным, брал книгу в руки особым движением, перелистывал ее, разумеется, никогда не слюнявя палец, а беря страницу подушечкой среднего пальца за ее верхний край, поэтому книга не пачкалась, не мялась, легко перелистывалась.
В двух своих работах «Опыт программы для исследования литературы для народа» и «Этюды о русской читающей публике», основываясь на изучении читателя и его интересов, Рубакин дал принципы подхода писателя к созданию литературы для народа, не лубочной, не «народнической», а подлинной. Он стремился не поучать народ — народ и сам мог разобраться в том, что ему нужно, а изучить потребности народа в чтении, чтобы отработать способы удовлетворения этих потребностей. Книга для жизни, а не жизнь для книги, — было девизом Рубакина. Он считал, что образование способно вызвать в разобщенных людях великую созидательную энергию, а неравенство в образовании рассматривал как важнейшее орудие в руках господствующих классов. Им также владела абсолютная вера в могущество самообразования. Рубакин никогда не был чистым книжником. Любая книга рассматривалась им в тесной взаимосвязи с читателем: «История литературы не есть только история писателей и их произведений, но и история читателей этих произведений».
И.Д.Сытин по инициативе Николая Александровича затеял издание специальной «Библиотеки для самообразования». Он же стал первым издавать «Народный календарь», в котором печатались статьи по различным отраслям знания, многие из них были написаны Рубакиным. Календарь достиг колоссального по тем временам тиража — свыше 2 миллионов экземпляров в год. Он имелся почти в каждой крестьянской семье. Книжки Рубакина читались с увлечением крестьянами и рабочими, прежде всего, но также и интеллигентами, гимназистами, студентами. Они брались нарасхват. Параллельно у Рубакина началась многолетняя работа в различных прогрессивных издательствах. В 1897–1899 годах он вел особый отдел у Сытина, в 1901 году заведовал издательством Алексеева, печатался в литературном альманахе «Новое слово».
После выступления литераторов Петербурга в 1901 году с протестом против избиения студенческой демонстрации, Рубакин был выслан из столицы. Он уехал в Крым, где жил на даче у знакомого профессора-метеоролога В.П.Коломийцева, увлекся его женой Людмилой Александровной, она была прекрасной пианисткой, это все и решило. В 1902 году последовали его развод с женой и женитьба на Людмиле Александровне.
Под влиянием Е.Брешко-Брешковской в Крыму он вступил в партию эсеров (но после разоблачения Азефа ее покинул в 1909 году). В 1904 году по приказу министра внутренних дел Плеве Рубакин был выслан за границу «навсегда». А после убийства Плеве эсером Е.С.Сазоновым ему разрешено было вернуться в Россию, что он и сделал.
В 1906 году Николай Александрович переехал из Петербурга в Финляндию, в Выборг. В 1907 году передал в дар Петербургскому отделу Всероссийской лиги образования свою библиотеку и уехал в Швейцарию. Проживал в Кларане, где завязал тесные связи и дружеские отношения с русскими политэмигрантами, и снова начал собирать библиотеку.
В Первую мировую войну, около Кларана в Монтрё возник русский клуб, в который вошли, с одной стороны, русские политэмигранты, жившие в Швейцарии, а с другой — состоятельные русские, приехавшие на отдых в Швейцарию и не вернувшиеся в Россию из-за войны. Рубакин резко протестовал против Версальского мира и сурово осудил эту войну.
В первые годы после революции (1918–1919) Николай Александрович написал на французском и немецком языках брошюры о причинах и характере Октября («Что такое русская революция» и другие). Постоянно публиковал реферативный материал о советских книгах в изданиях Международного института интеллектуального сотрудничества при Лиге Наций и сыграл видную роль в пропаганде советской литературы. Советские издательства, Книжная палата, Ленинка присылали ему постоянно новые книги для его библиотеки.
У Рубакина установились связи также среди европейских ученых и писателей, он сблизился с Роменом Ролланом. В Швейцарии было создано большинство теоретических его работ, закончено второе издание крупнейшей труда — «Среди книг», теперь уже в трех томах (1911–1915; первое, однотомное, издание вышло в 1905 году). Здесь же Рубакиным в 1916 году была разработана и его знаменитая теория библиопсихологии, в основу которой легли убеждения в существовании разных читательских типов («Психология и книга»), и была создана под нее секция при Институте Ж.-Ж.Руссо в Женеве. А вскоре на базе секции библиопсихологии был основан в Швейцарии Международный институт, в который Николай Александрович привлек крупных европейских ученых — психологов и библиографов.
В 1930 году Совет народных комиссаров СССР постановил назначить Рубакину персональную пенсию. Во время Второй мировой войны в Швейцарию из Германии бежало много советских военных и гражданских лиц из фашистских концлагерей. Рубакин сердечно к ним относился, снабжал их книгами из своей библиотеки и помогал всем, чем мог. Всего он передал для лагерей около десяти тысяч книг. Рубакин встретил победу советского народа над гитлеровской Германией с несказанной радостью и гордостью.
Николай Александрович ушел из жизни в 84 года — 23 ноября 1946 года в Лозанне.
Урна с его прахом была перевезена в Москву и захоронена на Новодевичьем кладбище в 1948 году. В том же году его вторая библиотека, завещанная им Советскому Союзу, была перевезена в Москву и размещена в качестве особого отдела (фонд Рб) в Государственной библиотеке им. В.И.Ленина (ныне Российской государственной библиотеке).
Рубакиным было опубликовано 350 журнальных статей, не считая газетных, написано и издано 280 книг и брошюр, в том числе 233 (включая индивидуальные программы для чтения и самообразования) для читателей — крестьян и рабочих. Научно-популярные книжки Рубакина издавались на 28 языках. 47 написанных Рубакиным книг были запрещены и уничтожены царской цензурой сразу же после их выхода, 7 книг были искалечены той же цензурой.
Из всех его псевдонимов самый любимый Рубакиным — «Книжный червяк».
Народ свой он любил беззаветно, ему и только ему был посвящен его титанический труд.
См. публикации Н.А.Рубакина в каталоге библиотеки ДРЗ.
Источники:
Рубакин А.Н. Рубакин: (Лоцман книжного моря). М.: Молодая гвардия, 1967. (Жизнь замечательных людей).
В.Р.Зубова