23 февраля 2021 года — 85 лет со дня кончины Сергея Васильевича Чехонина (14(02).02.1878 (по другим сведениям: 21.09.1878), станция Валдайка Валдайского уезда, Новгородской губернии (ныне станция Лыкошино Бологовского района Тверской области), Российская империя – 23.02.1936, Леррах на границе Швейцарии и Германии), графика, художника прикладного и монументально-декоративного искусства, основоположника «агитационного фарфора» и «советского ампира».
Из рабочей среды. Отец его был машинистом Николаевской железной дороги. Детство мальчик провел на станции Чудово в Новгородской губернии. Самостоятельную жизнь начал с пятнадцати лет — служил конторщиком, чертежником, кассиром на пароходной станции вблизи Костромы, где познакомился с семьей писателя Глеба Успенского. Именно эта семья и приобщила его к искусству.
Простой интерес быстро перерос у него в самую настоящую страсть, и восемнадцатилетний Сергей Чехонин отправился в Петербург — в Рисовальную школу Общества поощрения художеств, где занимался около полугода у Я.Ционглинского, изучая одновременно керамику у В.Шрайбера (1896–1897). Затем — в художественной школе княгини М.Тенишевой учился у И.Репина, после преобразования школы в «Свободную мастерскую», продолжал занятия в ней до 1900 года. В 1901–1902 годах Чехонин участвовал в росписях салона «Современное искусство» в доме князя С.Щербатова. В дальнейшем молодой художник увлекся керамикой (1902–1907). Он немало времени провел в усадьбе Талашкино под покровительством все той же Тенишевой и в знаменитых мастерских С.Мамонтова в Абрамцево, на его Художественном гончарном заводе в Москве у П.Ваулина на Бутырках (там познакомился с М.Врубелем), а в 1907–1914 годах работал в мастерской «Гольдвейн и Ваулин» под Петербургом. В 1902–1909 году декорировал только что отстроенную (1901) на деньги Саввы Мамонтова гостиницу «Метрополь» в Москве. По рисункам Чехонина была сделана роспись «русского кабинета» в неорусском стиле и отделка «русской палаты», где в украшении интерьера использовались древнерусские мотивы. Но главный многолетний труд Чехонина — это совместное с Врубелем и Головиным создание гигантских майоликовых панно в стиле модерн на фасаде гостиницы, которые до сих пор остаются самыми большими и роскошными в Москве. Изразцами и росписями он также украсил церковь Феодоровской Божьей Матери к 300-летию Дома Романовых и Юсуповский дворец на Мойке, куда его пригласил помощником художник А.Белобородов.
Когда полыхала революция 1905 года, Чехонин рисовал карикатуры для журналов «Зритель», «Галчонок», «Сатирикон» и «Новый Сатирикон». В 1906 году вышел его сатирический журнал «Маски», в нем Сергей Васильевич пробует себя в роли редактора-издателя (всего 9 номеров; № 6 и 7 конфискованы цензурой). Опасаясь ареста, он в середине 1906 года спешно уезжает во Францию, живет там почти год, помогает княгине Тенишевой в оформлении выставки «Русская старина» в Париже. Возвратившись в 1907 году в Россию, художник с большим азартом и в огромном количестве начинает оформлять разные книги, рисуя иллюстрации, обложки, виньетки, издательские марки для разных издательств: «Просвещение», «Шиповник», «Творчество», «Брокгауз и Ефрон», «Пантеон», Общины св. Евгении и других. Вот лишь некоторые из них: «Зовы древности» К.Бальмонта (1907), «Семь огней» Тэффи (1910), «Сатиры» Саши Черного (1911–1912), «История живописи» А.Н.Бенуа (1911), «Бенгальские огни» А.Т.Аверченко (1914), собрания сочинений Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского, В.Гюго, Лопе де Вега, В.Скотта.
Но керамику Чехонин не забывает, одновременно с книжной графикой продолжая работать и в жанре монументального и декоративно-прикладного искусства. Как мирискусник Сергей Васильевич принадлежит ко второму поколению (так называли художников, вошедших в объединение в 1910-х годах). Многогранность творчества художников этого направления выражалась в стремлении проникать во все сферы жизни. Мастера старшего поколения были, как правило, не только живописцами и графиками, но и сценографами, русская сценография обязана им международным признанием. Младшие же сосредоточились на графике, прежде всего — книжной, и как истинные ее рыцари, добившись высокого профессионализма в этой сфере искусства, пошли еще дальше первых… В среде младших Чехонин выделяется удивительным многообразием своих творческих возможностей и интересов. Так, занимаясь станковой и книжной графикой, шрифтами, обращаясь к живописи, плакату, театральной декорации, он одновременно воскрешает культуру старинных ремесел и искусств — миниатюру, финифть, роспись фарфора, работает над образцами предметов прикладного искусства и мебели, выполняет декоративные росписи в интерьере. Технику и материал каждого ремесла он изучал досконально и владел им мастерски. В этом смысле Чехонина можно назвать художником модерна, для которого суть творчества — преобразование жизни искусством, эстетизация окружающей среды.
В 1913–1917 годах он участвовал в выставках СРХ (СПб., 1909) и «Мир искусства» (М., 1913; СПб., 1913, 1915–1917; член общества с 1912), в Международной выставке печатного дела и графики в Лейпциге (1914). В 1913 году помогал в устройстве 2-й Всероссийской кустарной выставки, был приглашен консультантом отдела кустарной промышленности Министерства земледелия. В 1913–1915 годах руководил учебно-показательными мастерскими по изготовлению финифти в Ростове, мастерской по производству художественной мебели в Кологриве Тульской губернии, золотошвейной и тачальной мастерскими в Торжке.
Чехонин оказался нужным и новому обществу после катастрофы и гибели старого в октябре 1917 года. Он вошел в художественную коллегию отдела ИЗО Наркомпроса. Участвовал в оформлении уличных празднеств и театральных зрелищ, рисовал агитационные плакаты. Был автором проекта Герба РСФСР и печати Совнаркома, создавал рисунки денежных купюр и серебряных монет, а также графические портреты В.Ленина, Г.Зиновьева и других деятелей нового государства. Стал основоположником «советского ампира», в основе которого лежала стилистика «Мира искусства», но в сочетании с революционной символикой. В 1917–1920 годах преподавал в Центральном училище технического рисования А.Штиглица в Петрограде.
«С.В.Чехонин был настоящий “артизан”, мастер на все руки. Он был графиком, декоратором, живописцем по эмали и фарфору, специалистом по огранке драгоценных камней. Меня особенно удивляло, что он умел работать, совсем не стесняясь присутствием постороннего человека. Сидит, как “холодный сапожник”, на низенькой табуреточке у низенького же столика и тонкой, с комариное жало, кисточкой выводит тончайшие узоры. Иногда советовался:
— Посмотрите, не грубо ли получается?
— Что вы, Сергей Васильевич, тоньше невозможно!
Однажды я увидел у него в мастерской портрет Чуковского.
— Догадайтесь, как я работал над ним. Не угадаете, — по особой системе.
Система была такая: он ставил модель рядом с холстом и рисовал мелом, прикрепленным к длинному шесту вроде кия. Преимущество такого способа понятно всякому художнику: когда модель и холст рядом, все погрешности в пропорциях видны сразу. Портрет поколенный, в натуральную величину, был действительно очень схож. Где он теперь?» [2].
Во время Гражданской войны, когда в стране не хватало бумаги даже для газет и плакатов, революционное правительство прибегало к самым необычным формам пропаганды. Уникальным явлением в искусстве 1918–1921 годов стал агитационный фарфор. На Государственном (бывшем Императорском) фарфоровом заводе в Петрограде оказались большие запасы нерасписанных изделий, которые решено было использовать не просто как посуду, но в первую очередь как средство революционной агитации. В 1918–1923 и 1925–1927 годах Чехонин — художественный руководитель Государственного фарфорового завода в Ленинграде. А в промежутке — в 1923–1925 годах — заведовал художественной частью «Новгубфарфора» (Волховский фарфоро-фаянсовый завод).
В начале 1928 года, получив разрешение А.Луначарского, Чехонин выехал во Францию для подготовки выставки советского фарфора (с семьей, женой Лидией Вычегжаниной и пасынком Петром) и остался в Париже навсегда, возвращаться не захотел. Как художник он выставлялся в Осеннем салоне, в салоне ювелира А.Маршака на роскошной улице де ла Пэ (de la Paix), в галерее Л’Ирондель (L’Hirondelle) вместе с Р.Фальком, Н.Альтманом и своим пасынком Петром Вычегжаниным, позднее избравшим псевдоним Пьер Ино), а также на русской выставке в Брюсселе. Кроме картин выставлял фарфор, миниатюрные портреты (Л.Рейснер, Л.Н.Толстого, П.Нерадовского, Веры Немчиновой), рисунки на темы русских сказок и былин, пейзажи, натюрморты, театральные эскизы, ювелирные изделия, эмали с цветами, ню и беспредметные композиции. Акварельный портрет М.Горького был приобретен Люксембургским музеем Парижа.
После неудачных попыток наладить постоянное сотрудничество с Национальной мануфактурой в Севре и смерти своего покровителя — А.Маршака (1930) Чехонин был вынужден перебиваться случайными заказами: рисовал рекламу для журнала «Vogue» и театральные афиши, исполнял эскизы мебели, часов, ювелирных изделий, реставрировал картины и старинный фарфор, разрабатывал рисунки для тканей. Эпизодически обращался к сценографии: оформлял спектакли для балетной труппы Веры Немчиновой и для театра Н.Балиева «Летучая мышь». Ко всему, чем владел, освоил еще и эмаль. В 1933 году он взял патент на способ многоцветной печати на ткани с одного цилиндра ротатора. Для постройки промышленного образца побывал в Нью-Йорке (1934), но из-за болезни сердца был вынужден вернуться в Париж. Одна из швейцарских фабрик в Вейле под Базелем построила установку по чертежам Чехонина, но во время первых испытаний 23 февраля 1936 года их автор скоропостижно скончался, пишут, что от инфаркта.
Из воспоминаний Н.Лобанова-Ростовского: «B 1964 г. я посетил студию Чехонина на Рю Грез — это в самом центре Парижа. Навестил я там его пасынка, Пьера Ино (Петра Владимировича Вычегжанина), — преуспевающего художника, писавшего в сюрреалистической манере Сальватора Дали. Большинство своих работ он продавал во Флориде через владельца американской галереи, где он и проводил зимы. Он сохранил все работы Чехонина, которые были в студии. Мне удалось купить у него большую часть театральных работ Чехонина. В послевоенные годы Чехонин, как и многие другие художники, оказался в Париже забытым. В 1971 г. …г-н Шовлен зашел в студию и купил у Пьера все нетеатральные работы — в основном, абстрактные, кубистические и кубо-футуристические — и сделал выставку. Большинство вещей он продал, но большого успеха, к сожалению, выставка не имела, и Чехонин до сих пор остается сравнительно неизвестен на Западе и появляется на аукционах, главным образом, как создатель фарфора» [3].
С.В.Чехонин представлен во многих музеях бывшего СССР, много его работ и в частных коллекциях.
В 1995 году в ГРМ в Петербурге состоялась выставка его произведений из российских собраний.
Источники:
1. Кузнецов Э. Превращения Сергея Чехонина: Зигзаги русского эстетизма // Новый мир искусства. 1998. № 2. С. 20–23.
2. Кузьмин Н. Давно и недавно // Воспоминания о Корнее Чуковском. М.: Советский писатель, 1977.
3. Лобанов-Ростовский Н.Д. Эпоха. Судьба. Коллекция. М.: Русский путь, 2010.
В.Р.Зубова