По его учебнику «История России» американские студенты и сегодня изучают прошлое нашей страны.
Сын известного ученого, «русского Леонардо да Винчи» Владимира Вернадского, Георгий Владимирович Вернадский (1887–1973) всегда мечтал вернуться на родину. Будучи преподавателем в Йельском университете в США, он никогда не терял надежды ступить снова на родную землю. Георгий Владимирович спокойно посылал письма в СССР через послов Литвинова и Громыко, во время войны самым активным образом участвовал в благотворительных акциях в пользу Советской армии. Однако начавшаяся холодная война окончательно помешала планам увидеть Россию. А за границу он уехал намного раньше, 30 ноября 1920 года на одном из последних пароходов из Крыма.
А до этого была жизнь, очень похожая на судьбы ученых его поколения. Детство и юность в семье создателя биогеохимии, Московский университет, кружок друзей, первые либеральные идеи, работы по истории русского масонства и колонизации Сибири, сразу показавшие исследователя большого масштаба. Преподавание в университетах Санкт-Петербурга и Перми, участие в правительстве Врангеля (зав. отделом печати) и – эмиграция. Прага и с 1927 года до самой смерти в 1973-м – США.
Какой была эта жизнь, с чем вошел в мировую историографию замечательный ученый, теперь можно узнать не только специалисту-историку. Издание совсем небольшое по объему и подготовлено в стиле маленьких книг, которые за границей называют pocket-book. Марина Сорокина, одна из лучших специалистов по истории науки русского зарубежья, автор ряда статей, книг и редактор многих научных сборников, разворачивает жизнеописание ученого в свойственной ей манере, прежде всего с привлечением неизвестных архивных источников.
Мы окунаемся в мир сложных взаимоотношений русской академической эмиграции в Праге, где Вернадский был профессором Русского юридического университета, узнаем о замечательном объединении историков – Кондаковской семинарии, названной в честь ученого-византиниста Никодима Кондакова. Невзирая на все почести, которыми Вернадский был увенчан в конце жизни, в Йельском университете он очень долго не мог получить
звание профессора, и автор прекрасно, с помощью писем ученого, передает, чего стоило ему врастание в американскую мечту. Также мы можем прочесть
о евразийских взглядах ученого и о том, как встретили эти размышления его коллеги, заподозрив в симпатиях к большевистскому режиму. Сорокина
много пишет об окружении Вернадского и особенно о его друге Михаиле Карповиче, ставшем одной из центральных интеллектуальных фигур русской
эмиграции в США.